Платон мне друг, но истина дороже

Солженицын, человек изменивший воздух, которым мы дышим, сказавший слова, которые очистили и возродили слово, прорубивший ложью и подлостью замурованный доступ к совести и правде. Человек, каждое слово, каждая строчка которого заслуживает поэтому предельного внимания. А если так, то молчание — при коренном несогласии с ним — было бы изменой и ему, изменой тому призыву жить не по лжи, что составляет духовный двигатель его писательского служения.

Поскольку, однако, темой письма является Церковь, необходимо начать хотя бы с нескольких слов о подходе Солженицына к этой теме. Ибо, как это ни горько сказать, подход этот сродни тому странному, почти всегда бессознательному, но и несомненному, презрению к Церкви, которое издавна присуще русской интеллигенции (не в узком, а в широком смысле этого словосочетания, означающего здесь русский образованный класс) и которое не исчезает даже и тогда, когда русский образованный человек возвращается к религиозному мировозрению и даже к «церковности».

Выношу из комментов, может быть, не оригинальную, но важную для меня мысль.

(fbmk)
литовского князя Довмонта, принявшего крещение как Тимофей и ставшего псковским князем, Тимофеем не называют - ни летописцы, ни, что уж совсем удивительно, иконописцы

hamber_city
2006-05-04 03:48 pm UTC (ссылка)
Князя Владимира тоже Василием не называют.

fbmk
О Довмонте плесковичи ничего и не знали, я так понимаю, пока он не пришел и не принял крещение. А Владимир уже был, скажем так, известен и до крещения, именно как Владимир. Кроме того, имя Владимир могло быть существенным в русско-варяжском культурно-династическом контексте, а имя Довмонт для плесковичей ничего не означало. Т.е. в Пскове имя Довмонт не отсылало ни к какому историческому или культурно-династическому контексту.

andrei_platonov
Дело, я думаю, так обстоит.
В ходу было имя, данное при рождении, а в церкви вспоминали по имени, данном при крещении, христианском.
Но канонизация (почитание) приводит к тому, что не за человека молятся (и тогда христианское имя - это призыв о заступлении его святого), а самому человеку, прося его о заступлении, и тогда естественно к нему обращаться, как обращались и при жизни.
Таким образом, новые святые привносят новые имена в христианский имяслов.

Эту мысль можно довести до логического конца.
Имя, сохраняемое человеку Церковью посмертно, - знак того, что личность христианина состоялась.
Только святой - вполне реализовавшийся личностно христианин.
Остальным Церковь оставляет имена, данные в крещении, как знак того, что он жив посмертно в памяти Церкви не собственным стяжанием Духа мирна, обожением, а молитвами и заступлением его святого и всей Церкви.