Платон мне друг, но истина дороже

Оказывается у моего родного Ржева есть великая святыня!



Е. Поселянин. Ржевская (Оковецкая) икона Божией Матери
http://www.golubinski.ru/russia/rzhev/bogomater.htm

Исаия 11 1 И произойдет отрасль от корня Иессеева, и ветвь произрастет от корня его; 2 и почиет на нем Дух Господень, дух премудрости и разума, дух совета и крепости, дух ведения и благочестия; 3 и страхом Господним исполнится, и будет судить не по взгляду очей Своих и не по слуху ушей Своих решать дела. 4 Он будет судить бедных по правде, и дела страдальцев земли решать по истине; и жезлом уст Своих поразит землю, и духом уст Своих убьет нечестивого. 5 И будет препоясанием чресл Его правда, и препоясанием бедр Его - истина. 6 Тогда волк будет жить вместе с ягненком, и барс будет лежать вместе с козленком; и теленок, и молодой лев, и вол будут вместе, и малое дитя будет водить их. 7 И корова будет пастись с медведицею, и детеныши их будут лежать вместе, и лев, как вол, будет есть солому. 8 И младенец будет играть над норою аспида, и дитя протянет руку свою на гнездо змеи. 9 Не будут делать зла и вреда на всей святой горе Моей, ибо земля будет наполнена ведением Господа, как воды наполняют море. 10 И будет в тот день: к корню Иессееву, который станет, как знамя для народов, обратятся язычники, - и покой его будет слава.

Исаия 12 1 И скажешь в тот день: славлю Тебя, Господи; Ты гневался на меня, но отвратил гнев Твой и утешил меня. 2 Вот, Бог - спасение мое: уповаю на Него и не боюсь; ибо Господь - сила моя, и пение мое - Господь; и Он был мне во спасение. 3 И в радости будете почерпать воду из источников спасения, 4 и скажете в тот день: славьте Господа, призывайте имя Его; возвещайте в народах дела Его; напоминайте, что велико имя Его; 5 пойте Господу, ибо Он соделал великое, - да знают это по всей земле. 6 Веселись и радуйся, жительница Сиона, ибо велик посреди тебя Святый Израилев.

На вопрос корреспондента, как я отношусь к мнению о Солженицыне как о “религиозном христианском писателе”, выражающем мысли и настроения церковных православных людей, живущих в СССР, к мнению, высказанному в некоторых заграничных церковных кругах, я ответил:

С Солженицыным я знаком, встречался с ним до того, как он был провозглашён лауреатом Нобелевской премии, и думаю, что читал большую часть его сочинений. Не читал опубликованные за границей в последнее время. Встречи с ним и чтение его на меня производили сильное впечатление. Разное. Но мнение о нём, считающее его “религиозным писателем”, и даже выражающим наши, здешних православных церковных людей, мысли и настроения, я нахожу глубоко ошибочным.

При встречах с ним и при чтении многих его вещей создавалось впечатление, что он повсюду ищет правду, что поглощён стремлением к ней и хочет служить только ей всем своим оригинальным писательским талантом. Казалось, что он живёт правдолюбием. Насколько оно воплощалось или не воплощалось — в его личной жизни, публично говорить и судить об этом нельзя не только священнику. Воплощалось ли в том, с чем он сам публично выступал, об этом вправе и даже должны судить все. Я думаю, что правду, как мы, христиане, понимаем её и видим, Солженицын искажал.

Для нас, христиан, правда и добро, как и ложь и зло — больше и глубже, чем просто этические, моральные начала и понятия. В христианском понимании их они коренятся в последней, как мы говорим, в духовной, метафизической глубине вещей. В духовной глубине человека. В той же духовной жизни общностей, обществ, наций, народов, где возникает только им свойственный их характер, их “стать”. Солженицыну не дано было достичь этой глубины. (Продолжение...)

дело-то тут не в самом Солженицыне, а в том, чего он не увидел, и по-моему не мог, не способен был увидеть в “бочке со святым мирром”. Вытащить со дна какую-нибудь дохлую крысу всегда было легко и в наше время тоже совсем нетрудно. Но не надо быть блаженной Ксенией, чтобы бочку с ним не опрокидывать на землю из-за этой крысы... Св. мирром из неё помазуются миллионы людей. Им кладётся печать Духа Святаго на жизнь в христианской, православной вере тысяч и тысяч людей в труднейших условиях сегодняшнего дня. Им помазуются теперь на новые подвиги в новых условиях и те, которых нельзя не считать преемниками — прямыми преемниками — святого “остатка”, трагически гибнувшего и погибшего несколько десятков лет тому назад, если не считать доживших до наших дней чудом единиц. Для меня Солженицын был часто только поводом, чтобы можно было говорить об этой жизни и подвигах. На показ и позор перед всем миром из “бочки” можно вытащить даже и не одну, а много дохлых крыс, но ведь надо видеть и знать, что сила святого мирра ими даже и не ослаблена, а не только не уничтожена. Потому, что тогда бы не было того сознания верующих сегодняшнего дня, которое у нас есть. Не было бы, например, той характерной для него обращённости, говоря очень условно, к далёкому харизматическому прошлому Церкви, которая свидетельствует о духовной жажде среди верующих, становящейся всё более широкой. Не было бы поисков последней глубины подлинной церковности, с которыми и Вы всё-таки могли встретиться и увидеть здесь даже во время своего кратковременного пребывания в Москве в последний раз. Многого не было бы, но оно есть — разумеется, рядом с тем плохим, что всегда бывало, во все века и повсюду, в жизни каждой поместной Церкви. (Продолжение...)

См. также интервью о Солженицыне.

"...мне совершенно ясно, что внутреннее церковное положение в России чрезвычайно сложно, и что люди искренние, честные и до конца преданные Церкви могут расценивать его очень различно. В данное время существует большое напряжение между людьми, занявшими различные позиции и, к сожалению, порой непримиримость между нами. Излагая то, что я знаю о положении в России, я часто и уже давно цитирую Ваше письмо архиепископу Василию от 2-го Января 1967 г., теперь напечатанное в № 58 нашего Вестника. В пределах Русской Церкви эти напряжения и позиции составляют одно целое становление; и я надеюсь и верю - приведут к победе подлинной церковности над многовековым обмирщением. За границей же существование противоположных позиций воспринимается как наличие скрытого раскола, хуже того - как противопоставление подлинной гонимой катакомбной Церкви, представляемой несколькими праведниками (отцами Николаем и Глебом и Вами, в частности) и анти-Церковью, прдставляемой всей видимой реальностью Московской Патриархии. Причем - никакого различения не делается между ее деятелями: некоторые более одиозны, но другие не менее одиозны - даже архиепископ Павел, пользовавшийся уважением многих, потерял значительную долю этого уважения наших отщепенцев потому просто, что он законно выехал на месяц из Советского Союза и высказывал мнения уравновешенные и не могущие быть использованными злобной пропагандой Никиты Струве и его клевретов..." (25 августа 1967 г.).